Генетическое проклятие Милославских. Государь Федор Алексеевич и его братья погибли от неизвестной болезни.

Болел царь Федор Алексеевич бесконечно. Уже в 15 лет его ноги так распухли, что он не мог стоять заутреню. А когда умер его отец, то он не смог следовать за гробом. Лечивший его врач Степан Фунгадин не имел диплома медика и нигде официально не учился. 

В конце мая 1661 года в многочисленной семье государя Алексея Михайловича «Тишайшего» родился очередной ребёнок. Назвали его Фёдором. Мальчик был слабый и болезненный – как, впрочем, и все дети мужского пола, которых приносила царица Мария, дочь боярина  Ильи Милославского.

Для Московского царства год выдался тяжёлым. Тянулись нескончаемые переговоры с послами шведского короля, они требовали чрезмерных уступок. Топталась под стенами осажденного Вильно (Вильнюса) армия короля польского Яна II-Казимира. Перёшел под польскую корону взбунтовавшийся Могилёв. Забот тридцатидвухлетнему русскому самодержцу хватало, но и семье он время уделял.

Когда царевич немного подрос, его наставником и воспитателем стал знаменитый учёный-богослов, философ, духовный писатель, драматург, поэт и придворный астролог Симеон Полоцкий. Юный царевич с увлечением у него учился, делая большие успехи. Овладел несколькими языками и поэтическим искусством, полюбил античную и византийскую литературу, драматургию, глубоко познал музыку, был не чужд живописи. Некоторые историки полагают, что государь Федор Алексеевич стал самым образованным человеком из всех Романовых более чем на век вперёд, несмотря на свою короткую жизнь и недолгое правление.

Царь Федор lll Алексеевич

Когда скончался его старший брат Алексей Алексеевич, то вопреки слабости здоровья, параличу и цинге («скорбуту») он был объявлен наследником престола. Это произошло в 1675 году, а в последний день января 1676 года от сердечного приступа внезапно скончался его отец царь Алексей Михайлович. Пятнадцатилетний юноша был венчан на царство через четыре с половиной месяца в Успенском соборе. Попытка мачехи Фёдора энергичной царицы Натальи Кирилловны Нарышкиной перехватить власть была устранена многочисленными зубастыми Милославскими, родственниками матери царя. Её вместе со сводным братом Федора, царевичем Петром (будущим Петром Великим) отправили в село Преображенское в загородный дворец «в почётную ссылку».

Самостоятельно царь Фёдор не правил, однако в процессе управления принимал активнейшее участие и сумел создать при дворе свою собственную группировку из Милославских и их сторонников. Царский постельничий Языков, а позднее стольник Лихачёв и близкий к царевне Софье Алексеевне князь Голицын стали его ближайшими помощниками. Состав боярской думы был расширен почти вдвое. Решения принимались соборно с большой степенью общего обсуждения.

Молодой царь был чужд тирании, самодурству и излишним зверствам. К примеру, перестали отрубать руки ворам. Была проведена перепись населения, введены налоги «с двора». Казну они пополнили, но в народе были непопулярны. Было развернуто строительство укрепленных полос на юге страны («засечные черты»). Эта мера позволяла наделять дворянство и боярство вотчинами и поместьями, увеличивая служилое сословие и укрепляя армию. Было введено воеводское и местное приказное управление, значительно упростившее административные задачи.

Прекрасное владение латынью и европейскими языками породило мнение современников о желании Федора Алексеевича полонизировать Россию. На самом-то деле царь Алексей Михайлович собирался женить старшего брата Федора, царевича Алексея Алексеевича, на дочери польского короля, оттого и пригласил учителем Симеона Полоцкого, представителя западного течения в православии. После смерти Алексея Алексеевича его учитель перешел к Фёдору, и неудивительно, что образование царевич получил «с лёгким западным уклоном». Хотя происхождение некоторых реформ слухи приписывали влиянию первой супруги Федора Алексеевича царицы Агафьи Грушецкой, имевшей польские корни…

Государь Федор отличался замечательным умением преподносить окружению свои идеи так, что их спешили немедленно реализовать. К примеру, многие принялись брить бороды и стричь шевелюру, наряжаясь в короткие венгерские кафтаны и польские кунтуши с «разговорами». Его сводному брату Петру потребовались примерно для того же дела овечьи ножницы, суровые преображенцы и жестокие наказания. Среди историков бытует мнение, что именно Романовы ветви Милославских могли бы осуществить модернизацию России более мягкими, бескровными методами, не ломая страну, словно палку о колено. Царь Фёдор издавал ещё и законы против роскоши, ограничивая конные выезды чванных князей и бояр.

В результате успешной войны с Крымским Ханством и Османской империей, завершившейся Бахчисарайским миром, утвердившим Левобережную Украину как часть Русского царства, возросло влияние Московского государства. Сам город Киев был присоединен по соглашению с Польшей ещё раньше. Но самым, наверное, главным деянием царя Фёдора было уничтожение местничества и разрядных книг. Правда, сам профессор Ключевский и его сторонники уверяют, что решить этот вопрос было необходимо просто физически. Распределение должностей по знатности рода и заслугам предков приводило не только к некомпетентности руководства, но и стало значительной кадровой проблемой. Многие роды буквально перестали существовать, многие разорились, большое количество знати погибло в Смутное время. Командовать было некому – просто не хватало родовой знати! Поэтому, когда переплёты и страницы разрядных книг охватили языки пламени, думные, крестясь, заявили: "Да погибнет в огне оное богоненавистное, враждотворное, братоненавистное и любовь отгоняющее местничество и впредь – во веки". Так передает "Соборное уложение" 1682 г. об уничтожении местничества. Но ещё за 70–80 лет перед тем боярство очень крепко держалось за право местничества, а бояре говорили: " То им смерть, что им без мест быть".

Отношения с Церковью у Милославских были своеобразные. С одной стороны, в ближнем окружении царя были «западники» Симеон Полоцкий и его ученик поэт, историограф, богослов и философ Сильвестр Медведев, чьё «Созерцание краткое лет...» послужило одним из источников этой статьи. Последний был человеком больших талантов, чуть не вынесшим мозг всей тогдашней Москве погружением её обитателей в споры о преосуществлении Святых Даров, трактуемые им по католическому канону. С другой стороны, был и Патриарх Иоаким с его «греками», человек властный и не гнушавшийся урвать кусок светской власти у юного самодержца. Покровительствуя «западникам» и держа их как поддержку от посягательств Иоакима, царь при этом давал возможность патриарху расправляться с раскольниками, соловецкими монахами и мятежным протопопом Аввакумом, коего позднее на костре сожгли. Существует предание, что непоколебимый протопоп, взойдя на костёр, подобно магистру тамплиеров предрёк царю Фёдору скорую смерть. Пророческого дара на это было не нужно: царь, как говорится, уже на ладан дышал.

Взамен поддержке борьбы с раскольниками Фёдор обложил податями церковное имущество, получая деньги, необходимые для обороны. Следствием этой системы сдержек и противовесов стала разработка Симеоном Полоцким и Сильвестром Медведевым проекта большой Славяно-греко-латинской Академии. Создавали же, развивали и руководили ею греческие монахи братья Лихуды, ярые противники «западников», чья победа в полемике с Медведевым привела последнего на плаху. В те времена было принято упорно возражать Медведеву, что и делалось повсеместно.

За шесть лет правления царя Фёдора Алексеевича было сделано очень много. И свершил это юноша, ограниченный в передвижениях, беспрестанно мучимый болезнями, которому в момент его смерти не было и 21 года. Доктора Яган (Иоганн) Розенбурх, Степан Фунгадин (фон Гаден) и Лаврентий Блументрост, как и доктор Симон Зоммер, и царский аптекарь Крестьян (Христиан) Энглер ничем не могли царю помочь. Эти эскулапы в добром согласии собирались на совет, прописывали лекарства, а лечением занимался «аптечный боярин» (в то время был им Артамон Матвеев). Он составлял список лекарств и следил, чтобы царь принимал их вовремя. Согласно опросу Матвеева (а, зная о его приверженности роду Нарышкиных, опрашивали его основательно) думным дворянином Соковниным и думным дьяком Семеновым была составлена «сказка».

Согласно этому документу, рецепты хранились в особом ларце Аптекарской палаты. Лекарство готовил аптекарь и пробовал его. За ним пробовали доктор, бояре-дядьки государя - Куракин и Хитрово, а уже после приёма царём остатки допивал сам Матвеев. Как-то Розенбурх прописал рецепт, а аптекарь ошибся и положил в него что-то не то. Боярыне, на которой апробировали лекарство, стало тошно. Тогда самого Розенбурха силой заставили выпить весь объём приготовленного лекарства. Если бы лекарство было приготовлено царю или его наследнику, доктор мог бы лишиться головы… В этот исторический период здоровье русских царей было настолько скверным, что известный историк медицины Скороходов всерьёз полагает, что по этой причине аптечное и лекарское дело при царском дворе буквально расцвело.

Но этот расцвет прошел мимо царя Фёдора. Он болел бесконечно. Уже в 15 лет его ноги так распухли, что он не мог стоять заутреню. А когда умер его отец, то он не смог следовать за гробом. Лечивший его врач Степан Фунгадин (Стефан фон Гаден) не имел диплома медика и нигде официально не учился. Произведен был в доктора медицины царём Алексеем Михайловичем, выдавшим ему грамоту в том, что он, мол, «...дохтурской чести достоин и во всём человек потребный...» О Стефане (Даниле) фон Гадене было известно, что сначала он был иудеем, потом - католиком, затем принял лютеранство и, наконец, православие. У него в связи с этим было несколько имен: Данила Жидовин, Данила Иевлевич, Данила Ильин. Этого «дохтура», а также врача Гутменша с сыном рассвирепевшие стрельцы обвинили в отравлении царя и жестоко расправились с ними, изрубив на части.

Современные медики и историки медицины (в частности, Евгений Санитаров и Константин Бусыгин) полагают, что этот «скорбут» был не обычным авитаминозом. Вряд ли царю и его окружению была неизвестна польза свежих овощей и фруктов. Источники копируют друг у друга диагнозы, и лишь немногие пишут, что «этиология неизвестна, возможно, инфекционная».Тем более, сам царь Федор, его отец и братья были людьми богобоязненными, соблюдавшими посты. В домашнем царском обиходе всегда была капуста, что содержит витамина С больше, чем лимон. К примеру, в меню царя Федора на Успенский пост мы видим: «Капуста сырая и гретая, грузди и рыжики соленые, сырые и гретые, ягодные яства, узвар смородинный, узвар из шиповника». Да и померанцы, и лимоны, и апельсины, даже персики и виноград на царском столе были. По этой причине цинга кажется диагнозом неверным.

Как известно, самый старший по линии Милославских сын царя Алексея -  царь Иван Пятый дожил до 30 лет. При этом был разбит параличом и почти ослеп уже в 27. Выходит все три сына царя Алексея страдали заболеванием, похожим на цингу, с кровотечением из дёсен, болями в конечностях и геморрагиями. А все дочери царя, кроме тех, что умерли во младенчестве, прожили обычный для тех времен срок. Налицо признаки генетической патологии, наследование которой сцеплено с полом.

Овдовев и потеряв сына Илью младенцем, царь Федор женился на сестре Апраксина, будущего петровского генерал-адмирала, но его жизни это не продлило. Всего через 2 месяца после свадьбы он скончался, не дожив до 21 года. Истинная болезнь царя Федора покрыта мраком неизвестности. Пока не будет вскрыта его могила в Архангельском соборе Московского Кремля, и останки не подвергнут генетическому анализу, любопытство историков медицины удовлетворено не будет.