Национальный герой Испании сеньор адмирал Блас де Лесо-и-Олаварриета

Выпущенное английскими канонирами ядро начисто оторвало адмиралу Блас де Лесо единственную ногу. Бедро стянули перевязью шпаги. Его унесли в город, где для остановки крови рану прижгли кипящим маслом. После перевязки адмирал потребовал рому и велел подать носилки – нести его на стены.  

Каждый добропорядочный испанец должен всегда быть начеку и посматривать в сторону Британии, даже справляя нужду.

Адмирал Блас де Лесо.

Если вы приедете в Колумбию, в город Картахену – Картахену-де-Индиас, как её называли в старину – то недалеко от центра города перед старинным фортом Сан-Фелипе-де-Барахас вы сможете увидеть бронзовую фигуру однорукого и одноногого человека в морском кафтане. Он сжимает в уцелевшей руке обнажённую шпагу. Его единственный глаз смотрит на устье пролива Бока-Гранде, что ведёт к городу. Этот человек – национальный герой Испании сеньор адмирал Блас де Лесо-и-Олаварриета, что почитается испанскими моряками едва ли не больше самого Колумба.

Адмирал по национальности был баском, выходцем из небольшого городка Пасахес в провинции Гипускоа. Маленький этот городок кроме героя нашей статьи подарил миру ещё двух знаменитостей: современного певца, поэта и композитора Микеля Лабоа и Франсиско Рабанеда-и-Куэрво, великого модельера, которого весь мир знает под именем Пако Рабан.

Мальчик родился 3 февраля 1689 года в бедной дворянской семье и воспитывался в суровых традициях местных горцев. Как и все местные жители, он прекрасно владел традиционным оружием – макилой – увесистой дубинкой-посохом со стальным наконечником, а также местным вариантом испанской навахи. Последняя отличалась резким трескучим звуком при раскрытии — фирменной особенностью «баскского замка-трещотки». Треск заранее предупреждает противника, так как нападать неожиданно у басков считалось позором. В семь лет его отдали обучаться дестрезе — испанскому стилю боевых искусств. В двенадцать лет юный Блас отправляется служить королю.

Расположенная на берегу щедрого на бури и шквалы «Дьявольского Моря» – коварного Бискайского залива – Страна Басков славилась искуснейшими моряками и корабелами. Они покидали свою гордую, но бедную родину и сражались под французскими, испанскими и португальскими знаменами. Северная Наварра и Гасконь, населенные басками и родственными им гасконцами, принадлежали Франции. Даже остатки экспедиции Фернана Магеллана привел назад баск Хуан Себастьян дель Кано. Он-то и совершил первый кругосветный вояж, а не Магеллан, которого зарезали на Филиппинах. Король Карл Пятый даже разрешил Хуану Себастьяну поместить на гербе среди палочек корицы и прочих пряностей земной шар с гордым девизом «Ты первый проплыл вокруг меня». Но это уже совсем другая история.

Сеньор адмирал Блас де Лесо-и-Олаварриета

Источник изображения: https://commons.wikimedia.org

Де Лесо получил мичманский патент и поступил во французский флот. Три года спустя он уже храбро бился с неприятелем в войне за испанское наследство. Британское ядро в бою при Малаге раздробило ему ногу практически у колена. Хирург предложил юноше «наркоз»: оглушить его специальной киянкой – деревянным молотом, бившим по набитой песком кожаной подушечке, что клали на голову перед ударом. Но пятнадцатилетний Блас отказался от услуг «анестезиолога» - корабельного плотника и махнул стакан рома. Операцию он вынес стоически, не издав ни стона, ни крика. Защита осажденного Тулона обошлась ему в потерю глаза. А в сражении у Барселоны он лишился ещё и правой руки.

У знаменитого адмирала набралось много прозвищ. Его и звали «Протез», и «Получеловек» или «Полумуж», и «Деревянная нога», даже «Свиная нога». Отчего же свиная? Все очень просто: неуклюжая, оструганная сверху вниз конусом деревяшка, на которой прыгал капитан Блас, напоминала по виду свиной окорок. Кстати, по этой же причине «Окороком» звали и старого пирата Джона Сильвера из романа Стивенсона.

В двадцать пять лет Блас де Лесо, командуя всего одним фрегатом, умудрился одолеть чуть не дюжину английских кораблей. Он долгие годы сражался на всех морях, схватываясь то с англичанами, то с голландцами, то с флотом могучей Оттоманской порты на Средиземноморье, то преследуя алжирских пиратов с африканского побережья Атлантики. 23 сражения с грозными противниками не охладили горячее сердце и боевой пыл адмирала, прослужившего на флоте без малого 40 лет. Наоборот, они сделали его одним из самых лихих и склонных к риску флотоводцев. Немногие умели, как он, незаметно приблизиться к врагу, атаковать его с носа или кормы, где меньше орудий, «перехватить ветер», или вклинится между неприятельских кораблей, громя их сразу с обоих бортов.

Он и возглавил защиту Картахены от английского нашествия. Мы не зря употребили это слово, означающее эпическую опасность. Британский флот милорда адмирала Эдварда Вернона насчитывал больше кораблей, чем знаменитая «Непобедимая Армада». В той было примерно 120 кораблей, а во флоте Вернона – более 180. Правда, лишь 32 из них были полноценными боевыми, остальные - вооруженные транспортные, на которых в Картахену прибыло почти 30 000 солдат его величества короля Великобритании. В числе английских войск находился и батальон стрелков, набранных в североамериканских колониях. Его командир Лоренс Вашингтон был сводным братом Джорджа Вашингтона.

Почти за два года до этих событий капитан «торговца» британский купец Боб Дженкинс показал в британской Палате общин своё похожее на огромный пельмень ухо, якобы отрубленное испанским патрулём. Несмотря на явную нелепость происходящего, парламент вотировал войну, и король решение утвердил. В историю это вошло как «война за ухо Дженкинса». Длилась она 3 года и завершилась победой Испании и Франции. И это несмотря на то, что у англичан было в 8 раз больше войск и в 25 (!) раз – кораблей, из которых две трети были пущены на дно или сгорели. На самом деле война, конечно, шла не из-за уха. Все дело было в Асьенто –монополии на ввоз рабов в испанские и португальские колонии. Флоту Вернона противостоял гарнизон Картахены. Численность всех его частей не превышала 3000 человек с небольшой, всего в шесть вымпелов, эскадрой. В частях гарнизона было не более 1200 солдат испанского короля. Местные индейцы после переговоров с испанским адмиралом выставили около 600 лучников. Остальным войском были ополченцы из городских обывателей, вооруженные дрекольем.

Британский флотоводец считал, что победа у него в руках. Он настолько зарвался, что отправил в Лондон победную реляцию, даже не начав военных действий. Заодно приказал отлить бронзовые медали, на которых испанский адмирал, которого на медали окрестили «Доном Бласом», на коленях умоляет Вернона о пощаде. На аверсе надпись «Гордость Испании, посрамленная адмиралом Верноном», на реверсе – «Истинный герой Британии берет Картахену в 1741 году». Но это не главные ошибки художников и литейщиков. Даже если бы гордого баска попытались поставить на колени, это бы не удалось. Его нога была отрезана так высоко, что, будучи пристёгнутой к протезу, не сгибалась совершенно. Тем более он, имея всего одну руку, не смог бы воздеть её в умоляющем жесте. Стоя на коленях, он должен был  бы опираться на землю, иначе потерял бы равновесие. Одним словом, чтобы поставить Бласа де Лесо на колени, его пришлось бы в землю вкопать.

Город подготовился к бою. Все мели забутили камнем и связками брёвен. Закрыли вход в гавань плотами и бонами, затопили несколько груженых камнем и песком плашкоутов. Были возведены батареи. Испанцы укрепили их турами и габионами, фашинами с песком. Беспечные англичане упустили время. Оттого им пришлось высадится в стороне и идти к городу сушей. Болотистые мангровые джунгли курились отвратительными миазмами. Полчища разного рода тропических насекомых – огромных «москитос», сверчков и чудовищных муравьев – наполнили палатки розовощёких европейцев и североамериканцев. Подойдя с суши к передовому форту Сен-Жозе, англичане бросились на штурм. С моря их поддержали артиллерийской канонадой и шлюпками с десантом.

Бой был жарким, но многократное превосходство англичан дало о себе знать. Форт пал. Как только английские корабли ворвались во внутренние воды гавани, де Лесо приказал взорвать пороховые погреба форта, куда вели длинные фитили снаружи. Почти 20 тонн пороха взлетело на воздух. Невзирая на 2000 убитых и изувеченных англичан, Вернон приказал атаковать. Ни малейших сомнений в том, что город будет взят, он не испытывал. Но испанцы отбились! Началась осада. Адмирал де Лесо сосредоточил артиллерию в форте Сан-Лазар. Испанские канониры вели оттуда такой убийственный огонь из 48-фунтовых «королевских» орудий, что британцы вынуждены были отвести изуродованные, дымящиеся пожарами корабли вон из бухты. Де Лесо немедленно велел затопить несколько кораблей на фарватере, совершенно лишив противника возможности артиллерийской поддержки атакующих. Позднее англичане доставили легкие пушки по суше. Но укреплений они проломить не могли, а тяжёлые доставить было невозможно. Несколько специально сдавшихся в плен героев-испанцев по заданию адмирала дезинформировали англичан. Они, не имея возможности использовать пушки, сосредоточились там, куда их заманил адмирал. Ночью испанцы подобрались к спящим английским лагерям. Неоценимую помощь оказали индейцы, обращение испанцев с которыми было много демократичней, чем в английских колониях. Они выкосили англичан стрелами и бесшумно сняли из духовых трубок всех английских часовых. Испанский гарнизон с примкнутыми багинетами ринулся в безумную атаку на десятикратно превосходящие по численности войска англичан. «Вива эль рей Фелипе!» – загремело со всех сторон, - «Сантьяго!»

Испанцы буквально набросились на англичан. Резня была страшная. Английские солдаты не выдержали и побежали. Испанцы преследовали бегущих, пока на это были силы. Надежды англичан взять город приступом рухнули. Началась изнурительная осада, продолжавшаяся 67 дней. Гнилой климат, желтая лихорадка, малярия и другие тропические болезни косили англичан. Индейские воины резали часовых, поражали британцев отравленными кураре дротиками из духовых трубок, пронзали стрелами. Испанцы постоянно предпринимали вылазки. Дон Блас де Лесо часто возглавлял солдат и моряков лично. Невзирая на свои раны и увечья, он даже участвовал в рукопашной. Хотя преданные ординарцы старались своими телами закрывать его от опасности, уберечь адмирала не удалось. Выпущенное английскими канонирами ядро начисто оторвало адмиралу единственную ногу. Бедро стянули перевязью шпаги. Его унесли в город, где для остановки крови рану прижгли кипящим маслом. После перевязки адмирал потребовал рому и велел подать носилки – нести его на стены.

Осада продолжалась. Англичане таяли, как кубик льда в кипятке. К лихорадке и малярии прибавилась дизентерия, вызванная скверной водой, пищей и отсутствием гигиены. Адмирал Вернон приказал снять осаду. Жалкие остатки англичан покинули Картахену и убрались на Ямайку. Там Эдвард Вернон и сделал самое полезное дело в своей жизни – изобрел грог. Оттого до самой своей смерти носил кличку «Старый Грог», данную ему английскими матросами. Дон Блас де Лесо скончался вскоре после снятия осады. Его могила не найдена. Историки полагают, что он был похоронен в братской могиле вместе с другими защитниками, что вполне было в духе его прямого и открытого характера, полного достоинства, но начисто лишённого слепой гордости и высокомерия.