"Я не буду лечиться"
«Я не буду лечиться, я знаю, что лечение тяжелое, у моей мамы в 60 лет был рак яичников, я с ней всё прошла до последнего», - сказала женщина, наша коллега из другого ЛПУ, врач, 46 лет на приеме у маммолога, д.м.н. Ольги Эдмундовны Якобс. «У меня детей нет, я одна. Опухоль большая, грудь всю удалят, наверное… После такой операции сколько в себя приходить… Обо мне и позаботиться некому. К тому же, я оперирую целыми днями, как я оперировать буду после операции и во время химии?»
Было это 1,5 года назад. Женщина пришла к нам, самостоятельно обнаружив уплотнение в груди. Сперва сказала, что это случилось пару-тройку месяцев назад, но потом призналась, что прошло уже около полугода, но она боялась идти.
При пальпации правой молочной железы в верхневнутреннем квадранте уплотнение до 3.0 см.
Последующие обследования (маммография, УЗИ молочных желез, МРТ груди и обследование по органам) метастазов не выявили.
По результатам биопсии (на 9 день обследования) был установлен диагноз: инвазивный рак молочной железы 3 степени злокачественности. Люминальный тип В, Her2-негативный T2N0M0 II A ст. На консилиуме с участием оперирующего маммолога-онколога, медицинского онколога и лучевого терапевта коллегиально было принято решение о проведении неоадьювантной химиотерапии на первом этапе, а потом хирургического лечения. Женщине подробно рассказали о предстоящем лечении, составили план процедур.
Потом она ушла и не приходила несколько месяцев. Мы уже подумали, что она так и не решилась на лечение. Но через 3 месяца она снова пришла - уже на контроль и оценку эффективности лечения после 4 курсов химиотерапии.
Радости не было предела! Она рассказала, что переносит сносно, что чувствует себя плохо только два дня после инъекции, а потом нормально, что сообщила на работе о своем диагнозе и предстоящем лечении, и ее поддержали, сократили нагрузки, но она все равно могла и продолжала оперировать. Именно ее работа придала ей смелость. По специальности она акушер-гинеколог, ежедневно борется за жизни людей, а сейчас она поняла, что и ее жизнь так же бесценна, как жизни её пациенток и их детей. Её глаза уже не были испуганными, они светились.
Она перенесла 8 курсов НАПХТ, опухоль уменьшилась, и наступил черед хирургического этапа. Перед химиотерапией мы установили в опухоль метку на тот случай, если опухоль уменьшится настолько, что перестанет быть заметной, чтобы можно было обнаружить место ее прежнего расположения и после иссечения изучить подробнейшим образом, насколько был достигнут лечебный патоморфоз. Также метка в центре опухоли позволяет разметить опухоль перед операцией, что облегчает ее поиск во время вмешательства и помогает хирургу рассчитать оптимальный объём иссечения с «чистым» краем.
Пациентке выполнили органосохранную операцию в объеме онкопластической резекции правой молочной железы с биопсией сторожевого лимфатического узла.
Перенесла операцию хорошо, ей понравились условия и работа медсестер – и внимательно, и не сюсюкались, «всё по делу!». Выписали на 3 сутки, потом она приезжала несколько раз на перевязки. После операции прошла лучевую терапию, и сейчас вернулась к работе в полном объеме, при этом не испытывает никаких ограничений: все так же часами может оперировать.
Ее страхи перед лечением и его последствиями не оправдались – врачи скоординировано оказывали помощь, она смогла настроиться на лечение. Всем вместе, сообща, нам удалось справиться с болезнью и обеспечить женщине комфортную жизнь.
