Императрица Зоя Порфирогенита. Прабабушка косметологии.

Согласно народной молве императрица Зоя Порфирогенита знала секрет вечной красоты. В комнатах императрицы опытные травники составили «Фармакопею», в которой перечислялись более 4000 лекарственных растений. Помогавшие ей медики умели не только составлять кремы и мази, но и проводили пластические операции, изменяя форму носа, убирая шрамы и следы ожогов. 

Если пройти в южную галерею самого знаменитого во всем Стамбуле здания - собора Святой Софии, ставшего в пятнадцатом веке мечетью, а в наше время – музеем – то вы сможете насладиться великолепной мозаикой одиннадцатого века, изображающей византийского владыку - императора Константина Мономаха и его супругу - императрицу Зою Порфирогениту (Богрянородную). Правители Ромейской империи изображены с дарами, которые они приносят Господу Иисусу Христу, изображенному в синей хламиде и держащим в руках увесистый с виду фолиант Евангелия, застёгнутый аж на три застёжки (хотя чаще в иконографии принято выписывать его раскрытым). Мономах, как бы взвешивая в руках, держит достаточно объемистый мешок, набитый деньгами, скорее всего - золотыми номисмами (подносить серебро было бы не вполне солидным). Так что, судя по всему, это дар весьма щедрый, килограмм на пять потянет точно. В руках василиссы Зои свиток, а над головой августы надпись: «Очень благочестивая императрица Зоя».

С этой иконой связана интереснейшая история, ведь изображенного на ней василевса пришлось частично сбивать со стены и выкладывать по новой. К сожалению, мы не сможем рассказать всё интересное об этой «...величественной женщине...», как её лестно именует историограф и современник Михаил Пселл, не раз видевший императрицу лично. Отец Зои Константин Восьмой, последний представитель мужского пола грозной Македонской Династии, был человеком весёлого и доброго нрава, обладающий лёгким и жизнерадостным, даже беспечным характером. Он вечно пропадал на бегах, «...любил лицезреть кулачные бои и состязания борцов, часто уезжая в Мессемврию охотится на диких ослов...», - как пишет известный историк Лев Диакон. «...Более всего», - сообщают византийские историографы, -«…он увлекался игрой в кости...», иногда проигрываясь буквально до исподнего. Управлением он не занимался совершенно, лишь номинально являясь соправителем своего жёсткого и сурового брата Василия Второго, победителя болгар, приказавшего ослепить 15 000 пленных и прозванным за это Болгаробойцей.

Этот император вёл обширные войны, вдвое увеличившие территорию Восточной Римской Империи, выдал замуж сестру за Святого Равноапостольного князя Владимира, крестившего Русь (не без помощи Василия), и, наконец, заключил с ним выгодный грекам военный союз. Дядя будущей императрицы, суровый и очень благочестивый человек, аскет, никогда не имевший своей собственной семьи и ни разу не будучи женат, весьма любил племянницу и прекрасно относился к ней и её двум сестрам. Старшая сестра, обезображенная оспой, ушла в монастырь, а вот Зоя с сестрой Феодорой вели во дворцах Константинополя весьма привольную и счастливую жизнь. Неожиданная смерть Василия Болгаробойцы спутала все карты. Великий полководец умер от тяжелейшего геморрагического инсульта (как считают врачи и современные исследователи Д. Норвич и Ш. Даль), поразившего его прямо над свитками планов освобождения Сицилии от владычества арабов.

Константин Восьмой пришел в сильное волнение. Он старался со всей тщательностью управлять империей, но получалось не очень. Сыновей у него не было - необходимо было срочно выдать замуж дочь. В этом случае её муж становился императором ромеев, и преемственность власти продолжалась. Наиболее устраивала Константина фигура эпарха - градоначальника столицы 60-летнего Романа Аргира. Как пишет Р. Дашков, ссылаясь на И. Скилицу, константинопольский мэр был сильно влюблен в жену, что являлось препятствием для свадьбы. Роману Аргиру предложили выбор: на одной тарелке весов - корона василевса и неограниченная власть самодержца-автократора, на другой - подмигивающие глаза самого Романа, которые ему обещали вырвать в случае отказа. Жену градодержца мигом постригли в монахини, и у Византии появился новый император. Измученный болезнью и хлопотами отец Зои со спокойной совестью скончался через три дня. Царственной супруге было уже за полтинник, и поэтому новобрачным срочно требовалось завести потомство.

А вот здесь и начинается самое интересное. С юности Зоя сильно интересовалась медициной и косметикой. Её покои были буквально заставлены алхимической посудой, там часто толпились придворные врачи-архиатры. Как свидетельствует Михаил Пселл, «…одно только увлекало её и поглощало всё внимание: изменять природу ароматических веществ, приготовлять мази, изобретать и составлять одни смеси, переделывать другие...» Её покои были полны книг «...Орибасия, Галена, Гиппократа, Аэция, Александра Траллийского, Павла Эгинца и других лучших врачевателей, когда-либо живших под небесами...», - как пишет об этом Константин Манассия в своей Хронографии. По словам Михаила Пселла, она была весьма хороша собой: «...роста не очень высокого, с широким разрезом глаз, грозными бровями и носом с еле заметной горбинкой, волосы у нее были русые, и всё тело сверкало белизной...» Но это просто описание красивой женщины, а вот далее: «...достигнув семидесяти лет, она сохранила лицо без единой морщинки и цвела юной красотой...»

Согласно народной молве императрица знала секрет вечной красоты. В комнатах императрицы опытные травники составили «Фармакопею», в которой перечислялись более 4000 лекарственных растений. Помогавшие ей медики умели не только составлять кремы и мази, но и проводили операции, которые вполне можно считать пластическими, в основном изменяя форму носа, убирая шрамы и следы ожогов. Медиков приглашали из больниц при монастырях, там обычно находились стационары на десятки больничных коек. Всё это оплачивала казна. В годы правления Зои расходы на содержание больниц, как следует из «Хронографии», были удвоены. К её двору приглашались врачи сирийцы и египтяне, хоть этому и несколько противился патриарх. Врачи в Константинополе заканчивали особую медицинскую школу, жили на выплачиваемое императором жалование и получали бесплатно дом со слугами и деньги на освещение и отопление.

Но, несмотря на такую хорошую медицинскую подготовку, с детьми ничего не вышло. Роман перестал замечать супругу, стал груб, никакие травы и настойки не помогали. Да и на троне он оказался едва ли не хуже, чем на ложе. К тому же у императрицы появился любовник - Михаил. Опостылевший Роман Аргир был утоплен во время купания в бане, а на престол Империи вступил Михаил Четвертый, с которым тоже было всё не очень. Оказалось, что он страдает падучей и долго не проживет. По наущению дворцового евнуха, брата Константина Четвертого, Зоя усыновила его племянника, оказавшегося весьма лукавым и коварным типом. После смерти дяди-эпилептика, вероломный свежеиспечённый император Михаил Пятый Калафат велел арестовать мачеху, постричь в монахини и сослать на Принцевы острова. Начав затягивать гайки в отношениях с патриархом, новый автократор вызвал народный бунт, обрушивший его престол. Менее чем через четыре месяца он был свергнут с трона и лишён зрения.

В народе Зою любили и вернули её назад. На этот раз она решила править вместе с сестрой Феодорой, весьма побаивавшейся свою старшую сестру и игравшей декоративную роль. Сёстры правили целых шесть недель, затем Зое надоело это мерзкое занятие, и она вышла замуж в третий раз за довольно распущенного богача Константина Мономаха, своего бывшего любовника, ставшего кстати весьма толковым и достойным правителем Ромейского государства.

Неистребимая молодость и красота Зои вызывали удивление и благоговение. К её двору стремилось множество людей. Начальником элитной «Варяжской стражи» императрицы был принц и будущий король Норвегии Харальд Суровый, муж Елизаветы Ярославны, дочери Ярослава Мудрого. Этот воевода, ещё служа в Царьграде, прославился тем, что убил в сражении болгарского царя, едва не напополам разрубив его секирой. Став королём, он отправился в Англию, чтоб завладеть её короной, но погиб в битве у стамфордского моста из-за русской кольчуги, имевшей глубокий вырез, в который и вонзилась стрела. Английский король Гарольд Годвинсон, разгромивший Харальда Сурового, через пять недель тоже будет насмерть сражён при Гастингсе, а его дочь, Гита Уэссекская, станет женой Владимира Мономаха. Харальд Суровый, по свидетельству Снорри Стурулсуна, «...прощаясь, пожал руку Константину Мономаху (мужу Зои, что было величайшей честью для варвара, которому полагалось пасть ниц, что свидетельствует о хороших их отношениях), и потом всегда рассказывал, что чувствовал на своей руке пожатие императора ромеев целых восемь дней...»

Константин Мономах обладал чудовищной силой и был не робкого десятка, но супругу побаивался. Всем было известно, что она умеет варить не только мази и притирания, но и смертельные яды. Шапка его, по преданию посланная внуку, стала подтверждением преемственности русской государственности от Второго Рима и служила подтверждением концепции «Москва-Третий Рим, а четвертому не бывать». Дочь Константина Мономаха вышла замуж за Всеволода, сына Ярослава мудрого. Зоя прожила 72 года. В последние свои годы она стала очень набожной и, предчувствуя смерть, освободила из тюрем огромное количество заключенных. А на шапку Мономаха можно поглядеть в Оружейной палате, если конечно, достанете билеты.