Густав II Адольф. Австрийский штык не дал ему умереть от диабета.

На его гробницу из изумительной красоты камня положена мраморная подушка со шведской короной. Именно с этого короля началось становление Швеции как мировой державы. Это положение продолжалось всего столетие, но Швеция громко заявила о себе. Два знаменитых  и отважных воителя, два короля совершили каждый своё дело. Один возвёл Швецию в великие державы, а второй послужил причиной её низведения в рядовые государства Европы. Густав II Адольф стал славой и гордостью Швеции, Карл XII – её проклятием.

Наполеон Бонапарт считал Густава II Адольфа одним из семи величайших военачальников человечества. Но этот шведский король был не только знаменитым полководцем, но и замечательным государственным деятелем, прекрасным дипломатом, просветителем, неплохим поэтом, серьёзным писателем, а также превосходным математиком и великолепным фехтовальщиком! Этот монарх восстановил знаменитый Уппсальский университет и открыл Дерптский, причем на отвоёванной им бывшей русской территории. Он успешно воевал с Данией и Польшей, хотя и понес от поляков парочку поражений. Некоторое время он даже пользовался серьёзной поддержкой Новгорода и был претендентом на московский престол во времена Смуты. Но, растеряв популярность и не осилив захватить Псков, завершил войну с Московским Царством выгодным для своей страны Столбовским миром. Он существенно обгрыз с северо-запада русские владения на Балтике, совершенно оттеснив Русское царство от моря, чем гордился весьма.

Он много и победоносно воевал в Германии, сражался с крупнейшими полководцами того времени. Ни отважный Тилли, ни грозный Валленштейн не могли его одолеть. О нём писали и серьёзные историки Бройдер, Фогт и Дройзен, и величайшие писатели Германии – например, Шиллер, автор «Истории Тридцатилетней войны». Он совершенно реформировал амию, изменив тактику и вооружение, состав и строй войск. А кроме этого, фактически сделал артиллерию, до того считавшуюся вспомогательным родом войск, вроде сапёров, третьей силой на поле битвы. Пушки Густава II Адольфа стреляли чуть не втрое чаще мушкетов. Хотя и мушкеты он повелел сделать более лёгкими, несколько уменьшив их калибр. Этот король совершенно изменил систему набора войск, впервые в Швеции применив рекрутчину. На наёмное войско у небогатой Швеции просто не было денег. Его солдаты в Европе первое время не грабили, не насиловали и не убивали местное население. Чтобы поуменьшить порочность солдат, он позволил им брать с собой жён. Только когда его войска разбавили наёмники и солдаты союзников, они стали походить на своих противников-католиков. И шпицрутены – когда провинившегося солдата прогоняют сквозь строй – тоже изобретение нашего героя. Не особенно человечное, прямо скажем, но действенное. Дисциплина в шведских войсках была железная.

Шведский король Густав ll Адольф

Источник изображения: https://ru.wikipedia.org

Именно при этом короле регулярный шведский флот стал господствующей силой на Балтике, которую ещё лет через 50 после его смерти продолжали называть «Шведским морем». Памятником этому господству можно считать величайший по тем временам военный корабль «Ваза». Шведы спустя 300 лет подняли его с морского дна и сделали из него памятник истории флота, чем неимоверно гордятся. Впрочем, этот корабль никогда никуда и не ходил, поскольку ушёл под воду на ходовых испытаниях. Знакомое дело: и у нас в России есть пушки, которые никогда не стреляли, и колокола, которые никогда не звонили.

Протестанты всей Европы считали его столпом своей веры и защитником Реформации, принявшим мученическую смерть. Католики полагали, что он – млат Божий, новый Гунн, Гот и Вандал, кара католическому миру за грехи и наказание Господне. Хотя в чём-то они были правы: в некоторых европейских титулатурах титул шведских королей содержит такое словосочетание: «…король шведов, вандалов и готов». Хотя шведские источники говорят, что вместо «вандалов» следует читать «вендов» или «венедов», полабских и поморских славян. Оттуда, по легенде, на Русь пришел Рюрик. «Христианнейший» французский король Луи XIII руками Ришелье и его помощника «серого кардинала» отца Жозефа не раз натравливал Густава II Адольфа на своего соперника – германского императора. Причём каждый раз платил немаленькие деньги протестантскому королю. Принцы, курфюрсты протестантского вероисповедания видели в нём защитника суверенитета своих невеликих княжеств и небольших королевств и звали его «Северным Львом». Император Священной Римской Империи германской нации, слегка безумный Рудольф II Габсбург обозвал его «Снежным королём», сказав, что, высадившись в Германии, и он, и его войско растают, как снег под солнцем. Император попал впросак с этим предсказанием. Когда шведский король принялся за его армию, именно она начала таять, как сахар в горячем чае.

Юный принц Густав II Адольф родился в Стокгольме в самом конце шестнадцатого века в известном замке Тре Крунур, что означает «три короны». Королём Швеции тогда был  Сигизмунд III Ваза, сидевший одновременно на двух престолах, шведском и польском. Быть польским королём было делом нервным и хлопотным, и король Сигизмунд постоянно обретался в Польше, а наместником в Швеции назначил отца мальчика, герцога Сёдерманладского. Сигизмунд был воспитан своей матушкой в католических правилах и тяготел к католикам. Такой расклад вполне устраивал и шведской дворянство, и риксдаг, так как в Швеции только чуть поутихли довольно кровавые разногласия между теми же католиками и протестантами. Надо сказать, что сам Густав II Адольф был воспитан своей матушкой, голштинской принцессой, в совершенно немецком духе. Шведские короли вообще находились в родстве с целой кучей немецких герцогов, принцев и ландграфов: тут и померанские герцоги, и мекленбургские, и гессенцы, и разные другие. Мальчик рос среди немцев, которых навезли в Стокгольм его родственники, говорил по-немецки, как немец. Когда он вырос и отправился воевать за море, его никто за шведа в Германии и не считал, считали за своего. И это тоже было вкладом в популярность короля-солдата.

Ему дали такое блестящее образование, какое только было возможно в таком королевстве, как Швеция. Его отец был человеком крутым и скорым на расправу, и своего сына старался воспитать правителем, а не галантным кавалером, хотя и кавалер из Густава Адольфа тоже вышел замечательный. С самого раннего возраста мальчик присутствовал при различных переговорах и даже сподобился лицезреть знаменитую «кровавую баню», где его батюшка просто расправился со своими врагами. Наверное, поэтому мальчик обожал представлять себя королём, заставляя товарищей по играм оказывать себе королевские почести и даже преклонять перед ним колено. Отец воспитал его в отвращении и ненависти к «папистам», как герцог называл католиков. Ему в наставники были назначены «два Юхана», Ю. Щродерус и Ю. Буреус. Первый из них поднялся из низов и всего через пару лет получил шведское дворянство. Учили они принца отменно. Мальчик знал семь языков, включая латынь. Уже взрослым он добавил ещё два, один из которых – русский. Впрочем, по-русски он говорил хоть и совершенно правильно, но с ужасающим акцентом, сильно коверкая слова. Но и русский язык тогда сильно отличался от современного. Все эти, знаете ли, «паки», «сие», «житие твое» и прочие «иже херувимы» могли довести до сердечного приступа кого угодно...

Мальчику прививали любовь к искусствам, поэзии и музыке, и добились в этом впечатляющих результатов. Молодой король быстро рос, увлечённо изучал военное дело, занимался фехтованием и верховой ездой, великолепно стрелял из всего, что может выстрелить – от артиллерийских орудий и тяжёлых мушкетов до пращи и арбалета. Юношу рассматривали как жениха многие королевские дворы Европы. Однако он позволил фрейлине его матушки Эббе Браге вскружить себе голову настолько, что всерьёз собрался жениться на этой молоденькой дочери графа Висинборга, который только и мечтал породниться с королями. Но строгая мать короля быстро прервала эти наивные матримониальные планы. До смерти влюбленный в прекрасную Эббу, «очарованный принц» отправился воевать с русскими. В итоге, пока юного принца поливали смолой и кипятком со стен города неуступчивые псковитяне, нежную и прекрасную Эббу выдали замуж за лукавого и вероломного военачальника – Якоба Понтуссона Делагарди (или де ла Гарди, как раньше писали в русских источниках), шведа с французскими корнями. Трудно представить, но Эбба родила ему четырнадцать чудесных отпрысков. Делагарди всегда помнил, на чьей невесте женился, оттого воевал коварно и зло, дослужившись до фельдмаршала и получив графский титул. Кстати, город Якобштадт (Якобстат) в Швеции назван в его честь. А художники и поэты почти двести лет воспевали и запечатлевали эпизоды любви своего принца к прекрасной Эббе. Сохранились чудесные образчики их произведений.

Вскоре отец короля умер, и наш герой, не без приключений и интриг, сам стал шведским королём. Он много воевал, захватывал города, брал штурмом укреплённые замки и крепости, завоёвывал целые страны, заключал союзы и мирные соглашения. На войне с русскими король жестоко страдал, пока не увлекся вдовой Слооте, женой убитого в сражении наёмника-голландца. Король таскался к вдовушке, практически не скрываясь. Оттого совсем неудивительно, что у неё родился бастард Густав Густавссон, впоследствии сделавшийся графом. Вообще, король стал приударять за прекрасным полом, и у него было множество любовниц. Да и там, на войне, у него было ещё несколько пассий, одна из которых, Кристина Флеминг из Финнмёрка, попала в анналы истории.

Здоровье короля, с юности занимавшегося физическими упражнениями и верховой ездой, поначалу было превосходным. Высокого роста, с золотисто-рыжей шевелюрой, со своей знаменитой эспаньолкой и лихими, всегда напомаженными и подкрученными усами, в ярко-алом колете и таком же плаще, который назывался котт-де Армэ и носился поверх лат, он выглядел не просто королём, а богом войны – Аресом. В сражениях он участвовал с юности, всегда лично вступая в бой с противником. Его считают одним из последних королей Европы, увлекавших своих воинов врукопашную, вроде Ричарда Львиное Сердце или иерусалимского короля Балдуина IV. Конечно, вражеская сталь и свинец не раз поражали его, оставляя множество ран. А сколько точно – неизвестно, ибо его хирурги Сванте Хольмстад и Карл Гере никому об этом не рассказывали.

Король почти двадцать лет воевал в Европе, выигрывал величайшие сражения, громил армии самых способных полководцев. Он делил со своими воинами и стужу, и голод, и тяжкие переходы, брался за лопату и рыл траншеи и апроши, колол шпагой и стрелял из пистолетов, увлекал за собой в атаку и на штурм. Но вне боя и похода любил король и вкусно поесть, и выпить доброго пива и старого вина, и к объятиям красоток был неравнодушен. К 33 годам король сильно обрюзг и потяжелел. Серого в яблоках араба Саладина, на котором он обычно ездил, сменил могучий вороной мекленбуржец Буцефал. Густав II Адольф стал не так ловок и увёртлив в бою. Королю изготовили новые массивные доспехи. Появились боли и онемение в пальцах ног, тяжёлая одышка. Полководца стала мучить жажда, и его камердинеры и денщики возили с собой полные фляги воды, смешанной с вином. Современные исследователи подозревают, что у короля мог развиться сахарный диабет второго типа, симптомы довольно характерны.

Ему исполнилось 38 лет, но диабет не успел изувечить организм короля. В выигранном им последнем сражении при Лютцене во время неудачной атаки (а по одной из версий его ещё и предал один из приближённых) король был окружен австрийскими кирасирами. Раненый ещё с утра мушкетною пулею, но оставшийся в строю монарх встретил свою смерть в бою, со шпагой в руке. Его свита была перебита. Изрешеченный пулями, пронзённый тремя или четырьмя клинками, он волочился за своим конём, запутавшись ногой в стремени. Австрийский офицер, увидев великолепный доспех, спросил его, кто он.

- Я тот, кто был шведским королём, – еле слышно ответил Густав II Адольф. Версий о его гибели, наверное, имеется не менее четырёх. И по одной из них этот офицер выстрелил ему в голову.