Султан Баязид Первый. Подагра и астма разрушили сверхдержаву турок

Любивший жареное мясо и вино, султан после 35 лет начал мучиться подагрой и мочекаменной болезнью. Вообще подагра или, как ее ещё называют, «болезнь королей», «болезнь сытых», как правило, возникает от обильного питания и невоздержанного потребления вина.  

Султаном шехзаде (царевич) Баязид стал довольно неожиданно. Согласно старинным сербским легендам и «Повести о Амурате» Игнатия Смолянина, а также «Записок Янычара» Константина Островицкого (кстати, служившего в янычарах), грозного султана Мурада коварно зарезал сербский рыцарь Милош Обилич. Вместе с несколькими соратниками он пробрался в стан турок, притворившись перебежчиком.

Версия эта тёмная и пока, к сожалению, признать её одной из правдоподобных современные историки не решаются. Все это произошло во время знаменитой битвы на Косовом поле и тогда же огромный тюрбан падишаха увенчал голову Баязида Первого, уже заслужившего у своих воинов прозвище «Елдырин», что по-турецки значит «Молниеносный». Кстати, по версии турецких историографов, султан Мурад просто шел по полю битвы, покрытому телами, как вдруг один из раненых вскочил и проткнул его ножом. Это можно узнать, прочтя «Исламскую Энциклопедию» Халила Иналджика.

Султан Баязид Первый

Источник изображения: https://www.salonantik.com

Прозвище «Молниеносный» тридцатидвухлетний шехзаде получил, сражаясь против Караманидов - правителей одного из крупнейших районов Анатолии, который включал в себя и Конью (Икониум), древнюю столицу Сельджукидов. По словам секретаря венецианского посла Винченцо делла Фьори, скорость передвижения руководимых Баязидом войск составляла около десяти лиг в сутки, что было значительно быстрее, как писал дипломат, чем стремительные марши римских легионов.

Вообще-то, царство Баязиду не светило, он был младшим сыном султана и принявшей ислам гречанки из Вифинии с красивым именем Гюльчичек-хатун. Его старший брат Якуб, знаменитый полководец, любимый в народе и поддерживаемый турецкой частью войска, имел значительные шансы на престол. Баязид же пользовался популярностью лишь среди янычар и христианских вассалов, которых у него было чуть-ли не треть армии.

Кстати, Стефан, сын сербского князя Лазаря, принявшего смерть на Косовом поле, охотно стал вассалом Баязида, согласившись платить дань и выставлять войско в армию султана. Он выдал за Баязида свою сестру Оливеру. Женился султан всегда выгодно и с большим прицелом на будущее. Дочь владыки Румынского (Валашского) господаря; правнучка знаменитого Джелалэддина Руми, сына Хорезмшаха; дочь византийского императора Кантакузина – все они были женами «Молниеносного».

Завладев престолом, Баязид велел удавить брата, чтобы исключить притязания на трон. Такая традиция стала у Османов обычной, так как считалось, что лучше перебить родственников, чем оставлять возможность смут и мятежей. Но начало ей положил именно Баязид. Как правило, Баязид не занимался государственным управлением, сбросив весь этот груз на своих визирей и санджакбеев.

Султан не пытался ассимилировать захваченные провинции и страны - лишь бы платили налоги. А вот в случае неуплаты, его войска вторгались в провинцию и не оставляли там камня на камне, горели города, вырезались жители. Если его отец, султан Мурад, как и многие османские султаны, активно разворачивал проповедь ислама и, в сущности, отуречивал значительное количество местных жителей, то Баязид этим не заботился. Его правление походило на оккупацию. Он совершил 12 победоносных походов за 12 лет, породил 12 сыновей и шестерых дочерей.

Баязид Первый положил начало могучему османскому флоту, покорил Болгарию, Сербию и множество небольших государств Балкан и Анатолии. Баязид дважды осаждал Константинополь. Ромеи отбились с большим трудом и лишь благодаря упорству базилевса Мануила, который долгое время был заложником у Баязида и сидел в тесной камере, где нельзя было стоять. Мануилу удалось сбежать, но издевательства и голод, которые он испытал в тюрьме, а также отрезанный по приказу Баязида палец, не позволили ему открыть туркам ворота Константинова града.

Султан был прекрасным воином. По словам историков и очевидцев, в сражение скакал сам с клинком в руках и был страшным противником. Он несколько раз получал раны в бою, но эти мелочи его не пугали.

Пировать султан тоже весьма любил. В Адрианополе (Эдирне), своей столице, он устраивал многочисленные оргии, предаваясь беспробудному пьянству и разврату, причем активно используя и наложниц, и мальчиков. Хотя эти сведения и основаны на серьезных старинных хрониках, все же абсолютно достоверными они могут и не являться. Тут все достаточно просто: распущенность и разврат для тогдашних правителей были скорее нормой, чем странностью.

Отличие в одном: на Баязида накатывало раскаяние. Он сутками читал молитвы в особой келье, скорее походившей на тюрьму. Тратил целые кучи золота на строительство мечетей. И так до той поры, пока не начинало опять тянуть к греху. А дальше - новый круг. В этих делах он чем-то напоминал государя Иоанна Васильевича Грозного, просто размах был меньше, видать, скрепы не те.

С юности султан страдал бронхиальной астмой. Группа медиков из Парижского университета изучала как симптомы его болезни, так и записки Юсуфа аль-Фариси, одного из медиков султана, и помимо кровопусканий и пиявок обнаружила такие средства, как парение в хамаме (восточной бане), ингаляции над отваром различных трав, в том числе эфедры. Султану были рекомендованы воздержание в сырую погоду, настойки опия, сухие помещения и вместо перин - кожаные тюфяки, набитые свежей соломой. Изучив эти документы, историк медицины профессор Жискар Тоннер считает, что аль-Фариси подозревал аллергическую природу некоторых форм астмы и даже угадывал, какую роль играют в ней бронхи. Но и помимо астмы болезней у султана хватало.

Любивший жареное мясо и вино, султан после 35 лет начал мучиться подагрой и мочекаменной болезнью. Вообще подагра или, как ее ещё называют, «болезнь королей», «болезнь сытых», как правило, возникает от обильного питания и невоздержанного потребления вина. Причина подагры - переизбыток мочевой кислоты, отложение её солей в суставах, воспаление околосуставных тканей. Боль при этом нестерпимая. По-гречески подагра - «капкан для ног».

Ощущения при подагрическом припадке подобны пытке электротоком или «испанским сапогом». В почках больного подагрой образуются камни из кристаллической мочевой кислоты, которые блокируют отток мочи и дают «совершенно незабываемые» ощущения. Когда же астматический приступ сочетается с атакой подагры и мочекаменной болезнью - психика больного страдает неимоверно. Тем более если больной имеет чрезвычайно импульсивный и яростный склад характера.

Скорее всего, письмо королю Венгрии и Чехии Сигизмунду с обещанием осквернить собор Св. Петра, захватить Рим, изнасиловать жену Сигизмунда и совершить прочие дикости было продиктовано болезнями несчастного султана, терзавшими его организм. Но своего Баязид добился. Папа Бонифаций IX объявляет крестовый поход, и под знамена Сигизмунда стягивается огромное войско крестоносцев со всей Европы. Рыцари вошли в Болгарию и осадили Никополь. Поначалу они не встречали серьёзного сопротивления, и война казалась им прогулкой. Через пару недель Баязид стремительно появился под Никополем. Рыцари затеяли свару, кому нападать первыми – выиграли французы.

Вскоре выяснилось, что ни Кресси, ни Пуатье, ни Азинкур, ничему французов не научили. Баязиду не удалось вколотить им, что плотные дисциплинированные порядки тяжеловооруженной пехоты, разбавленные лучниками, нельзя атаковать в лоб кавалерией. Глава французского рыцарства, герцог де Невэр, с утра пораньше кинулся со своими в атаку, не дожидаясь остальных. Французов разгромили наголову. А затем перемололи и всё войско крестоносцев. Победа была полная: Баязид казнил десять тысяч пленных, лишь самые знатные были выкуплены сумасшедшим французским королем Карлом Шестым аж за 200 000 золотых дукатов.

Европа молилась. Соборы были полны народу. Султан вернулся к стенам Константинополя и продолжил осаду. Город не сдавался почти шесть лет. Небольшой, но еще грозный своими огненосными кораблями, флот Византии не позволял прервать снабжение, но торговля умирала, склады и казна пустели, и гибель была близка. Султан пировал, диета им совсем не соблюдалась, он много пил, ел свою любимую воловью печёнку, жареную с кусочками бараньего курдюка, жирные анатолийские пилавы, чечевичную похлебку, карныярык (фаршированные баклажаны) и жабуреки (фаршированные телячьи желудки), до которых он был большой охотник. Подагра то успокаивалась в ремиссии, то словно волчья пасть смыкалась на ногах султана.

Тем временем неосмотрительная и дерзкая политика Баязида Первого дала свои первые плоды. Обиженный Тамерлан, величайший завоеватель тех времен, написал Баязиду письмо, склоняя к миру. Ему вообще-то не нужна была нищая, разоренная Анатолия и Балканы, раздираемые усобицами и управляемые воинственным владыкой с большим войском и пустой казной. Баязид ответил Тамерлану в своем духе. Пергамент обещал страшные кары, сулил позор и унижения и, как водится, изнасилование гарема. Тамерлан был стариком очень умным и злопамятным. Полководцем он был не хуже Чингисхана с Наполеоном в одном флаконе, а как государственный деятель разбирался в вопросе много лучше Баязида.

Несмотря на желание покорить Китай, Железный Хромец выступил в поход. Он был чужд позерства и скромен настолько, что не стал напяливать на себя короны завоёванных им царств, оставаясь самаркандским эмиром и просто стаскивая в Самарканд все ценное с округи. При нем Город Сладких Плодов стал жемчужиной Востока. Тамерлан пошел на Багдад, ограбил Ирак, Египет и Сирию и, отбив все расходы на ненужный поход, повернул к Анкаре, пыхтя от напряжения, уже подошел молниеносный Баязид.

Старый полководец предусмотрительно дал отдохнуть своим нукерам, запас продукты, воду, топливо. Баязид же ринулся в бой с марша, да еще утомив своих аскеров облавной охотой, устроенной накануне. Битва была страшная. Турки рубились яростно, и треть армии полегла в бою. Другая треть войска состояла из татар, бывших к воинам Тамерлана намного ближе, чем к туркам - они перешли на его сторону. А набранные на Балканах болгары и сербы не особенно-то и хотели складывать головы за турецкую отчизну. Они бежали. Баязид попал в плен, хотя и пытался прорубиться, лично участвуя в бою. Он не удержался в седле, изуродованные подагрой ноги не хотели служить.

Тут Тамерлан и оттянулся по полной. Согласно средневековым хроникам, султана держали в клетке и кормили отбросами. В одной из летописей указано, что связанный особым образом он использовался Тамерланом как ступенька, дабы садиться на коня. Его жена Оливера голая подавала Тимуру на стол, а связанный Баязид любовался на это, сидя под столом. Современные историки трактуют факты много мягче. В клетке Баязид не сидел. Украшать носилки декоративной решеткой было обычно, на ней крепились шторы и занавеси. Оттого, как полагают историки, и родилась легенда с клеткой. Да и куда сбежишь с обостренной формой подагры? Содержали султана сносно, врачи осматривали его дважды в неделю, лечили. Режим ужесточился лишь после того, как Баязид вступил в заговор с некоторыми неугодными Тамерлану царедворцами. Его заперли в келье, достаточно сырой и темной. Состояние султана было крайне подавленным, он часто мучился от болей. Один из приступов астмы Баязид Молниеносный пережить не сумел.