Страшный слепец. Национальный герой Чехии Ян Жижка.

Когда в одном из сражений при осаде замка Раби Ян Жижка потерял второй глаз, то продолжил лично командовать своими таборитами. При этом его возраст приближался к 65 годам, и он, по свидетельству хронистов, имел более 50 ранений и множество увечий и переломов.Один глаз он потерял ещё в ранней юности в феодальной стычке из-за земельных споров, или из-за судебной тяжбы, или просто в случайном поединке. Хотя довольно серьёзные источники говорят о том, что наш герой лишился глаза в гуще знаменитого Грюнвальдского сражения, когда армия польского короля Владислава Ягайло (Ягеллона) и Великого князя Литовского Витовта вдребезги разбила войско тевтонов. Но снимки, сделанные на мощном томографе в больнице чешского города Табор, со всей непреложностью научного факта доказывают, что представленный для изучения дважды пробитый бранной сталью череп в левый глаз был поражён именно в том возрасте, когда продолжается рост костей – в 15-18 лет. Правый же глаз (вернее, кости черепа над ним) несёт отпечаток стрелы, по всей видимости, арбалетного болта. Но, по мнению автора этого эссе, это всего лишь одна из многих гипотез и версий. Согласно некоторым другим гипотезам, прах великого воина и полководца не раз был вынут из гробницы, и по одним версиям просто выброшен, по другим — публично сожжён и даже развеян.

Католическому духовенству было совершенно не за что любить нашего героя. Он был самым обыкновенным рыцарем и кондотьером тех времён. Родом из обедневших дворян, получив в наследство несколько мелких поместий и наделов, он благополучно распродал всё, что мог, приобрёл снаряжение и собрал небольшой отряд головорезов, с которым отправился ловить счастье и военную удачу. Судьба носила его по всей Европе. Он бывал то в рядах армии венгерского короля, сражавшегося с грозным турецким султаном, то в рядах английского войска короля Генриха Пятого, где нашему герою довелось участвовать в знаменитой и кровавой битве при Азенкуре. Там пал весь цвет французского рыцарства – более 8000 дворян, из них аж 8 принцев крови из рода Валуа и более 120 знатных феодальных правителей. Наш герой приобрёл во всех этих сражениях значительный боевой опыт и прекрасно знал тогдашние тонкости военного искусства, сражаясь то в рядах рыцарской конницы, то командуя отрядом, то руководя пешими копейщиками, алебардщиками и стрелками. Неоднократно ему приходилось участвовать в осаде и обороне городов, замков, крепостей или других укреплений.

К своим 55 годам уже немолодой рыцарь подошёл человеком, для которого в военном искусстве тех лет не было практически ничего неизвестного. За свою полную приключений жизнь ему приходилось не только водить за собой отряды наёмников, но и лихие шайки мародёров и разбойников, самых настоящих, грабивших купеческие караваны в окрестностях Ческе Будейовиц и других городов. Раз лютых разбойников схватили и отправили на суд королю. Но богемский король Вацлав IV был человеком добрым и, как это часто бывает, совсем не волевым. Конечно, за нашего рыцаря попросил кто-то из окружения короля или королевы. Ведь нашего героя за пиршественным столом не раз судьба сводила с весьма знатными феодалами, а совсем безвестным такой воин, годы и годы сражавшийся по всем странам, быть просто не мог. Вот за нашего рыцаря самым бессовестным образом и заступились. Его грехи были прощены и забыты, а сам он нашёл место в свите супруги чешского короля.

Ещё совсем молодым человеком он женился и рано овдовел. Дочь его воспитывалась без отца, в монастыре, и нашему герою удалось удачно выдать её замуж, дав за ней совсем небольшой феодальный лен. Но может необыкновенная, унаследованная от матери красота, может, острый ум, или хозяйственность и ангельски кроткий характер – что-то из этого или всё сразу приковало к ней внимание отпрыска знатного и богатого рода рыцарей из Дубе. Возможно, именно кто-то из этой родни попросил за нашего героя.

Служа королеве Софии, наш воин попадает под влияние религиозных реформаторов, сторонников идей профессора Яна Гуса, являвшегося прямым продолжателем английского теолога Д. Уиклиффа, принадлежавшего к движению «лоллардов» (бормотунов) и звавшего церковников к нестяжательству, строго настаивавшему на приоритете Священного Писания перед всеми остальными сочинениями. Гус требовал правды и призывал к ней своих последователей. Это сильно не нравилось Папе и клирикам. Гуса осудил собор в Констанце, и его отправили на костер. Но идеи Гуса проникли во все сословия Богемского королевства. Чехи ярко восприняли новое учение, религиозное и национальное недовольство привело к яростным мятежам и бунтам.

Привилегированное положение немцев в Чехии вызывало ярость и неприятие как простых чехов, так и знатных панов. В 1419 году Прагу охватывает мятеж. Началось всё, как водится, в Университете, ведь буйство студентов – явление нередкое и в наши дни, а уж тогда и вовсе было делом привычным. Чешские студенты потребовали  не менее половины голосов независимо от того, сколько чехов и иностранцев обучается в университете. Происходит побоище. Ратуша изгоняет пришедших в неё проповедников- гуситов и отвергает их требования. Проповедник Ян Желивский с толпой последователей врывается в ратушу в Новом городе. Тогда-то и произошла знаменитая «Дефинестрация» – выбрасывание в окна членов городской управы прямо на дреколье вооруженной толпы бунтовщиков. Богемская хроника доводит до сведения читателей, что «...Ян Жижка, слуга и приближённый короля Вацлава, был при этом выбрасывании и неслыханном убийстве». Причём явно не на вторых ролях, поскольку сразу был избран начальником ополчения…

Вот, наконец, мы и назвали читателям имя героя этого эссе. Знаменитого чешского полководца Яна Жижку, гигантская конная статуя которого, созданная известным скульптором Богумилом Кафкой из бронзы и возведённая на Виткове, является одной из самых больших конных скульптур на свете. Чехи не успокоились на этом. Они заявили германскому императору (ибо король Вацлав вскоре скончался): «Ваш Папа – антихрист. Истинная вера принадлежит нам. И церковные обряды у вас неправильные. У русских, и у греков, и у валахов, и у сербов, и у болгар, и у других восточных христиан причащают из чаши всех – и священников, и мирян. А у вас, католиков, только священник пьёт из чаши. Это ересь!»

В результате папа объявил гуситов еретиками, как и их учителя - Гуса. Всё это привело к развязыванию жестоких и непрерывных войн, шедших с 1419 по 1434 год и унёсших жизни половины населения Чехии. Крошечное государство громило армии германской империи, а иногда и огромной Польши. Несколько крестовых походов было организовано католиками, и войска крестоносцев раз за разом громил отважный Ян Жижка. Как же свирепый разбойник и алчный кондотьер вдруг стал национальным героем и борцом за правду? Все очень просто: он, находясь уже в конце жизненного пути (а в 1420 году ему исполнилось 60 лет, в те времена это считалось возрастом глубокой старости) просто решил подумать о душе и пожить праведной жизнью. Как ни странно, после его смерти у него не нашлось никакого значимого имущества.

Он ни разу не терпел поражений. Организованные им войска таборитов обладали превосходной дисциплиной и отличной боевой выучкой. Созданный им вагенбург – боевой обоз из скованных цепями и защищённых мощными щитами с амбразурами повозок, в которых устанавливались артиллерийские орудия, и которые оборонялись стрелками и пехотинцами, где у каждого были свои обязанности, стали неодолимой преградой для рыцарской конницы. Недаром это его изобретение называют «танками Средневековья». Вооружённые цепами, моргенштернами, шестопёрами на длинных рукоятках, серпами на древках, его табориты легко вышибали из сёдел и валили на землю закованных в броню немецких рыцарей, громили и рассеивали армии крестоносцев, до 7 раз превосходящих их в численности…

Мы не будем вдаваться в подробности этой 15-ти летней войны. Но все превозносят Жижку, как полководца. Особенно поражает тот факт, что когда в одном из сражений при осаде замка Раби он потерял второй глаз, то продолжил лично командовать своими таборитами. При этом стоит заметить, что его возраст приближался к 65 годам, и он, по свидетельству хронистов, имел более 50 ранений и множество увечий и переломов, от которых мучительно страдал в сырую погоду. Жижка умудрялся водить в бой войска, руководить сражениями, выслушивая своих адъютантов, ординарцев и посыльных, которых все звали его глазами. И более того, в последнем крупном сражении знаменитый чешский рыцарь ухитрился уложить своим шестопёром нескольких противников, будучи совершенно слепым и в отсутствие рядом помощников. Просто пришпорил коня, оказался во вражеских рядах и стал крушить противников. Признаться, несмотря на отказ от алчности, меньше свирепости чешский герой не показывал. Своих врагов – как германцев, так и политических и религиозных противников – он уничтожал безжалостно. За жестокость и мрачный характер враги его прозвали «Страшный слепец» и до смерти боялись старого полководца. Свои же, табориты, обожали Жижку. А после того, как он при осаде Пршибислава заразился чумой и умер, стали называть себя «сиротами». Причём образовали нечто вроде партии и имели значительную военную и политическую силу и после смерти полководца.

Жижку так никто никогда и не побил. Ни в поединке, ни на поле сражения. Как указано в «Истории Богемии», умирающий полководец повелел снять с себя кожу и натянуть её на боевой барабан, чтобы он и после смерти мог пугать врагов и звать на битву своих. И хотя об этом барабане писали Фридрих Великий, который якобы держал его в руках, писали Вольтер и Жорж Занд, а также Майринк в своей «Вальпургиевой ночи», у автора этого эссе есть большие сомнения по этому поводу. Во-первых, ни один скорняк не захотел бы выделывать кожу чумного больного. И во-вторых, слишком уж много сюжетов о таких барабанах знает история. Примеры тому есть даже в средневековой Японии.